Как остановить «гонку вооружений» в Дальневосточном морском заповеднике

Ему сорок, он привлекателен, обворожителен, уникален, с ним многие хотят познакомиться и вообще он единственный в России, — это всё о нем, о Дальневосточном морском биосферном заповеднике, филиале Национального научного центра морской биологии Дальневосточного отделения российской Академии наук. Как сохранить это чудо природы и показать его людям — в поиске ответов на эти вопросы небольшая команда пресс-клуба «Последняя среда» отправилась на Восточный участок заповедника, который простирается в Хасанском районе Приморье от бухты Теляковского до мыса Льва.

Заповедное море

С началом летнего сезона сюда стремятся попасть многие туристы. Что и не мудрено: сердце замирает от великолепия ландшафтов, бухт Орлинки, Спасения, Астафьева, Горшкова, Средней, островов, кекуров и уходящего за горизонт моря. Акцентируем, заповедного моря, дотронуться до которого можно только взглядом. Стоя на берегу, который на 500 метров от уреза воды является охранной зоной заповедника. Прежде чем отправиться в непростое путешествие на мыс Гамова, не забываем оформить пропуск.

– Русские ученые еще в начале двадцатого века определили: мы должны оставлять участки дикой природы нетронутыми и не вмешиваться в процессы, которые там происходят, потому что последствий не знаем. Природа намного мудрее, сложнее нас, — просвещает заместитель директора Дальневосточногого морского заповедника по развитию Анна Гульбина.

Охранная зона

Старший государственный инспектор Алексей Грибанов предусмотрительно встретил нас на джипе еще в поселке Витязь. Прошедший дождь размыл дорогу, и проехать на мыс Гамова к кордону в бухте Спасения, по скользящей глине, лавируя между трещинами, уходящими «вглубь земли», порой, в рост человека, оказалось делом сложным. Часть дороги на опасных спусках шли пешком, четко выполняя команды Алексея Владимировича и быстро «десантируясь» из машины. Засадить бы растительностью в охранной зоне заповедника эти многочисленные ответвления не числящейся на карте дороги, самостийно пробитой владельцами участков и туристами, стремящимися проехать к заповедному морю — одна из идей, которую доносит до нас по дороге на кордон старший инспектор. Эрозия почвенного покрова на Гамова разрастается год от года, плодородный слой смывается в заповедное море, колеса машин утюжат краснокнижные растения, а сама экстремальная езда «по направлениям» давно уже опасна для жизни и здоровья людей. Для того же, чтобы преодолеть «эрозию» в сознании людей, которые нарушают правила поведения в охранной зоне, заповедник, объединив усилия инспекторов и научных сотрудников, приступил к ревизии всего растительного покрова этой территории, от краснокнижных растений до обычных сообществ. Ведь только зная, чем владеешь, можно точно определить и ущерб от антропогенного воздействия.

Охранная зона морского заповедника совпадает еще и с водоохранной зоной. И по закону здесь запрещено капитальное строительство, возведение очистных сооружений, хранение ядохимикатов, передвижение на автотранспорте, устройство стоянок, если у них нет оборудованного покрытия, разведение костров, кемпинги и так далее.

— В связи с тем, что туризм в Хасанском районе не развивался долгие годы, никого это раньше не волновало. А сейчас, когда в этом направлении активно начали развиваться, в частности, Витязь и Андреевка, нагрузка на заповедник стала колоссальной, — отмечает Анна Гульбина.

Наверное, если бы 40 лет назад организатор первого в стране морского заповедника – ученый-биолог и энтузиаст заповедного дела Юрий Чугунов мог предположить, какой туристский бум ожидает в новом веке Хасанский район Приморья, он наверняка постарался бы заполучить под свое детище у Тихоокеанского флота не только четко очерченные на карте квадраты моря, но и участки прилегающей к заповедным бухтам суши. Однако в те времена редкая птица из гражданских могла «долететь» хоть по суше, хоть по морю, до этих закрытых флотом и пограничниками от праздного посещения малозаселенных мест, а уклад жизни в стране в принципе не предполагал раздачу земель в частные руки.

И когда вначале 90-х всё стало меняться, морской заповедник оказался защищённым от наступающей «цивилизации» только 500-метровой полосой охранной зоны, в которой правдами и неправдами стали нарезать наделы для личного пользования. Сейчас на Восточном участке ДВМЗ таких участков 56, и наличие собственников, которые «забор к забору» пытаются хозяйствовать в охранной зоне, нередко нарушая ее режим, давно стало проблемой для заповедника. Стоит только взглянуть, например, на особняк, выросший под боком у кордона в бухте Спасения: стройка привела к образованию оврага, который осыпается и несет все стоки в заповедное море.

Как считает директор Дальневосточного морского заповедника Николай Якушевский, ситуацию с земельными наделами в охранной зоне можно и нужно наконец-то перевернуть с «головы на ноги». И общий знаменатель, на который собственник должен делить свое нахождение в охранной зоне ООПТ, давно известен — это закон РФ «Об особо охраняемых природных территориях» и Положение о заповеднике. Как говориться, ничего личного, но просто до Якушевского, видимо, этим механизмом почему-то мало пользовались, или не умели, или не хотели пользоваться. Сейчас же заявления по фактам выявленных нарушений режима в охранной зоне — о вырубке, к примеру, краснокнижных деревьев, о складировании бытовых отходов на земельных участках уже лежат в Зарубинском отделении полиции. Да и сама полиция, как и администрация поселения, получили письменные разъяснения от руководства Дальневосточного морского заповедника о том, что хозяйственная деятельность в охранной зоне, даже если ты владеешь здесь участком земли, имеет совершенно конкретные ограничения. И если они нарушаются — то это противозаконно. Причем как со стороны владельца, так и со стороны власти, которая может по незнанию выдать разрешение собственнику на запрещенный в данном месте вид хозяйственной деятельности.

— До сознания человека достучаться очень не просто, но это наша задача. Мы должны прийти к тому, чтобы жители и гости Хасанского района понимали, что если они не изменят свое восприятие того, что такое морской биосферный заповедник, то их внуки не увидят этой красоты, ничего не сохраниться. Постоянно воевать и бороться — это путь в никуда. Надо умудрился сделать так, чтобы прежде всего местное население стало нашими союзниками, — говорит Николай Якушевский.

Деньги «за провал»

В ДВМЗ уверены, что даже «дикие» туристы, которые потоком устремляются летом к заповедным бухтам, станут союзниками заповедника. Яркий пример — бухта Астафьева, за вход на территорию которой, как «за провал» в «12 стульях» Ильфа и Петрова, личности сомнительного вида продают билеты по 250 рублей, не предоставляя при этом никаких услуг, даже туалета. Правда, честно предупреждая, что купание в заповедной бухте запрещено.

— Вы сейчас сами столкнулись с тем, что вход в бухту Астафьева ограничен. Но есть такое понятие — сервитут, то есть предоставление права пользования земельным участком лицу, не являющемуся его владельцем, — поясняет старший государственный инспектор Алексей Грибанов. — Поэтому мы сейчас сделаем по-другому. Обяжем главу поселения открыть единственную дорогу, которая ведет в бухту Астафьева. С учетом того, что это наша акватория, к которой мы должны иметь доступ, с учетом перспектив развития познавательного туризма и указа президента о развитии территории. То есть мы у этого участка, который называется ООО «Поместье», вправе заполучить эту дорогу как сервитут, который не должен быть ограничен ни забором, ничем.

За плечами этого ценного специалиста — опыт работы в Росприроднадзоре и в администрации Приморского края, он прекрасно знает природоохранное законодательство и имеет богатый опыт применения его на практике. Именно таких людей, с опытом природоохранной работы, либо службы в ФСБ, погранвойсках, государственной морской инспекции, в расцвете лет, возрастом «под 40» — как сам заповедник! — полных сил и здоровых амбиций, смелых, рискованных и «недоговорных», удалось привлечь директору Николаю Якушевскому для работы в Дальневосточном морском заповеднике.

Теория и практика «морского боя», или работа для настоящих мужчин

— Заповедное дело держится на трех китах: охрана, наука и эколого-просветительская деятельностью. Но пока не будет достойной охраны, не будет ни науки, ни экологического просвещения. Нельзя допустить бутафории. Поэтому в последние полтора года, с самого начала моей работы в Морском заповеднике, мы, честно скажу, стремимся создать надёжную охрану, — говорит Николай Якушевский.

Эта система для директора не нова, он и раньше работал на охране морских рубежей РФ. И это, на мой взгляд, тоже сыграло не последнюю роль в том, что за такой короткий отрезок времени заповеднику удалось сделать по-настоящему качественный рывок в организации охраны ООПТ. Да, за последние годы сильно изменилось техническое оснащение, требования, расширились возможности и простых граждан. Но неизменным остаются правила, как нужно охранять водные биоресурсы, водные пространства и границы. Налаженное сотрудничество заповедника с Погрануправлением ФСБ РФ по Приморскому краю, государственной морской инспекцией, полицией, прокуратурой и администрацией Хасанского района приносит свои плоды.

— В прошлом году мы задержали три шхуны северокорейских рыбаков. Две пустые, одну — с кальмаром. В рамках взаимодействия эти шхуны были переданы береговой охране, — комментирует заместитель директора Морского заповедника в области охраны окружающей среды Евгений Михнев. — Работа совместно с пограничниками является крайне выгодной для всех. Мы перекрываем своими лодками участок, а они в свое время знают, что могут поработать на границе в другом месте. И смысл взаимодействия понятен — это улучшение качества работы по охране ООПТ с нашей стороны, со стороны пограничников береговой охраны — улучшение охраны пограничного режима.

В частности, в мае 2018-го пограничники задержали лодку в районе острова Фуругельма. Сейчас ведётся административное расследование.

«Техническое перевооружение» браконьерства не дает сотрудникам заповедника расслабиться. Сейчас, например, здесь столкнулись с тем, что браконьеры перешли на ночную охоту, и остро встал вопрос обеспечения госинспекторов приборами ночного видения — тепловизорами, которые уже применяют незаконные ловцы трепанга, гребешка, креветки и других морских деликатесов. В планах заповедника — использованием звуковых волн под водой для обнаружения любого движения в заповедных водах: благодаря тому, что Морской заповедник входит в систему ДВО РАН, к науке ему гораздо проще «пробиться», чем другой ООПТ. Но, говоря о необходимой модернизации заповедного «флота», директор заповедника Николай Якушевский делится своим подходом:

— Оснащаться технически можно бесконечно, доводить до абсурда. Но, как мне подсказывают старожилы, эта «гонка вооружений» никому не нужна. К примеру, у браконьеров сегодня мощные катера. А наши катера сейчас почти все речного типа, кроме флагмана, который мы построили в прошлом году во Владивостоке. Мы можем поставить на наши лодки два двигателя по 200 лошадиных сил и будет 400. А браконьер поставит 500. Мы будем гоняться и рисковать жизнями, но не придем к результату. Надо создать условия экономически не выгодные для браконьеров, которые занимаются своей деятельностью на территории заповедника. Это не праздные слова, это реально уже работает с прошлого года.

В заповеднике изучили тактику и стратегию браконьеров, вплоть до мест лова в определённый сезон.

— Браконьеры — это люди не бедные, — продолжает Якушевский. — Представьте себе: они снарядили катер, заправили его топливом, отправили водолазов со снаряжением, это всё — затратная часть. И мы за ними не гоняемся, мы просто не даём нырять. Да, конечно, если мы увидим водолаза, мы его вытащим, и дальше пойдёт процедура административного вплоть до уголовного наказания..

Заканчивая репортаж с заповедного морского «поля боя», приведем очень простые слова, которыми Николай Якушевский проводил из бухты Спасения наш журналистский «десант» в дорогу: «Учёные сказали, что в заповеднике ничего нельзя брать, это аксиома. А нам государство поручило выполнить задачу, поставленную учёными. И мы ее выполняем».

Из досье «КП»

Дальневосточный морской биосферный государственный природный заповедник основан 24 марта 1978 года. Его площадь составляет 64 316,3 га, в том числе 63 000 гектаров морской акватории. Природная территория делится на 4 участка: три участка — Восточный, Южный и Западный расположены в Хасанском районе Приморского края, четвёртый Северный участок – в южной части острова Попова (который формально входит в Первомайский район Владивостока).